Весенняя очистка Ch. 02 — БДСМ

«Что девушка должна сделать, чтобы выпить здесь?» она сказала.

«Извините», он сказал: «Я только что закончил блюда», когда он очистил длинные резиновые перчатки, защищавшие кожаные наручные манжеты, которые она настаивала на том, чтобы он носил все время.

«Кажется, это всегда о тебе, не так ли?» она бросила вызов, когда он принес свое вино и положил его на стол. Он повернулся, чтобы вернуться на кухню.

«Оставаться.» — приказала она. Он застыл на месте и повернулся к ней лицом.

«Настоящее время.» — прорычала она. На протяжении многих лет она обусловливала его, чтобы ответить без колебаний, опираясь на урожай, чтобы проиллюстрировать негативный отклик и нежную руку, и мягкое прикосновение, чтобы укрепить позитив.

Тем не менее, она должна была признать; она наслаждалась сдерживанием его над табуреткой или стояла с зажатыми руками над головой и напоминала ему о своем владении над ним с обычными взбиваниями.

Теперь, текущее изображение вызвало волнение в ее киске, когда она обследовала ее мужчину, стояла, как обученная, его манжетные ноги раздвигались, чтобы позволить доступ к его клетчатому члену и затыкают задницу, затянутые запястья и руки, сложенные за его головой.

Широкий фиолетовый воротник, который он носил, не позволял ему кланяться так же глубоко, как она предпочла бы, однако он слегка наклонился к талии, чтобы компенсировать. Он оставался неподвижным, когда он пристально смотрел на ковер перед ним, ставя себя на сладость, которая наверняка последует за ним.

Его член вздулся в клетке, выдавая глубокую потребность подчиниться, что она запрограммировала в нем. Постоянное давление, которое его штепсель оказывал на его простату, служило для того, чтобы держать его в состоянии полупрозрачности в любое время, но перспектива предложить свою боль своей красивой жене, потому что ее простое развлечение заставило его заключенный в тюрьму член начать плакать.

Она откинулась назад, положив босые ноги на сучья, в дюймах от его замученного члена. Она закрутила свое вино, осмотрела янтарную жидкость и подняла бровь.

«Ты делаешь беспорядок, шлюха», — заметила она. «Я бы подумал, что у вас здесь достаточно, чтобы почистить». Она насмехалась над ней, и для вас было более чем достаточно работы.

Его член, теперь болезненно возвышающийся в своей клетке, запирающее кольцо сжимало его яйца, когда его шток, непристойно простирающийся от его основания, теперь висел прямо над его хозяевами. Он судорожно сжал брюшную полость, пытаясь остановить капельницу. Это только усилило его штепсель в его пятно P, поощряя больше плача.

Она смотрела, как еще одна капля пре-сперма медленно пробила путь от кончика клетки. Когда она ударила по ее ногам, она подумала, что, хотя она часто могла заставить его «кончить» из кнута, лучшее, что он мог сделать из ремня, было жалкой капелькой до этого.

«Я думал о том, чтобы трахать тебя сегодня вечером». она сказала: «Но похоже, что вам тоже нужно настроиться. Вы хотите, чтобы я трахнул вас?» Она спросила.

Он отчаянно хотел, чтобы его взбивали и трахали. Она отрицала, обрезала, разрушала и доила его, чтобы держать его в постоянном возбуждении, но никаких шансов на облегчение. Он жаждал укуса урожая и жаждал заменить постоянное давление своей вилки на инвазивное раздражение ее 9-дюймового фаллоимитатора, но он также научился правильно выбирать свои слова, отвечая на явно нагруженный вопрос.
Надеясь на лучшее: «Если бы вам понравилось, мэм», ответил он.

Она рассмеялась над его ответом. «Ты умная маленькая шлюха, не так ли?»

«Убирай этот беспорядок, а затем приготовь свою задницу в спальне и приготовься», — сказала она, поднимая ее жидкую забрызганную ногу. По подсказке он опустился на колени и начал чистить ногу своим языком.

Она оттолкнула его лицо ногой. «Мебель и ковер тоже».

Не колеблясь, он обратил свое внимание на сундук, а затем использовал свой язык, чтобы лизать ковер. Он не был уверен, что он что-то капал на ковре, но его желание связаться со своей красивой женой, каким бы унизительным ни было его поведение, волнует оскорбление облизывания пола, как животное, чтобы угодить своему хозяину, угрожая чтобы он капал еще больше.

Когда он приготовился, она подошла к своему шкафу и выбрала пару черных насосов с 4-дюймовыми каблуками. В сочетании с черными колготками, кружевным бюстгальтером и 9-дюймовым ремнем она была мокрой мечтой покорной. Не то, чтобы она вообще не заботилась о своей фантазии, наряд заставил ее почувствовать себя сильной, а обувь, хотя и очень сексуальная, придала ей дополнительный рост, в котором она нуждалась. Она собиралась связать его, прикрыв голову головой к стене, и дополнительные 4 «дали бы ей лучший ассортимент с ее урожаем, и мы ее трахнули, только правильный угол атаки, чтобы позволить основанию ее фаллоимитатора стимулировать ее клитор. Ее эмпирическое правило для привязки заключалось в том, что она всегда приходила.

Она улыбнулась про себя, когда она скользнула в ее насосы. Это была пара высоких каблуков, похожих на них, которые начали ее по пути к господству и дисциплине.

Он всегда был возбужден. Прежде чем они были женаты, он не мог отвести руки от нее. По мере того, как они продвигались по жизни с детьми, школами и карьерами, они попадали в привычный образ регулярного, беспрецедентного секса, который всегда заканчивался его кончиной, и она перевернулась, чтобы заснуть во влажном месте. Она и ее друзья шутили об этом, все, казалось, приняли это так, как было, но в глубине души она начала возмущаться, а не его, но обыденность, утилитаризм и отсутствие близости. Ей нужно было больше от него, но он был в недоумении, как подойти к теме, или даже к тому, как выглядело решение.

Это было на вечеринке для выхода на пенсию для кого-то в его работе, когда она плыла. В те годы у них не было большого количества походов, надетых на костюм, и она бегала по окрестностям, забирая детей в хоккей и школу. По этому случаю она решила обновить свой взгляд и подобрала черную юбку с карандашом, чуть ниже колена, бизнес, такой как белая блузка и пара черных кожаных насосов с высокой пяткой.

Эффект, который надел на него, был, по ее мнению, потрясающим. Он буквально заикался, когда она вышла из ванной, готовая идти. Она не могла не заметить, как его глаза снова и снова поднимаются на ноги. Он шагнул вперед, чтобы схватить ее, но она только что прижала волосы и макияж. Она ясно помнила, как она смогла контролировать его одним пальцем к губам и сказала: «Не сейчас большой мальчик, мы можем поговорить, когда вернемся домой».
«Да, мэм.» он сказал. Он никогда не отреагировал таким образом и не сказал ничего подобного, поскольку они встретились.

Партия была размытой, но, что важно, он не мог продолжать помогать, но держал ее за спину, бегая туда-сюда с напитками и припасами к ней, обеспечивая, чтобы он познакомил ее и убедился, что ей было удобно. В тот вечер он обращался с ней, как с принцессой, и убедил ее уйти рано. Весь путь домой в машине он положил руку на колено и задал вопросы о детях и ее друзьях, которых он обычно редко беспокоил.

Когда они вернулись домой, он буквально потащил ее в спальню и сел на кровать. Стоя на коленях, прежде чем он взял ее ногу в руку и поцеловал ее в ботинок. Она была поражена. Она была еще более изумлена, когда он поцеловал другой ботинок, а затем отбросил пальто и галстук, он поднял ноги, целуя друг друга и оттолкнув ее на кровать, поднял юбку и начал лизать ее киску. Он не падал на нее годами, и это был первый оргазм, который он дал ей с момента рождения первого ребенка. Она была поражена.

В течение следующих нескольких недель она экспериментировала. Всякий раз, когда она носила каблуки, с джинсами или платьями — или больше ничего. Влияние на него было таким же и замечательным.

Он опустился на колени, поцеловал ее ноги и лизал ее ботинки и, в конце концов, поклонился ей оргазму после оргазма. Ей казалось, что она нашла ключ.

Он был запечатан в пятницу вечером, когда он вернулся с работы, и детей не было. На ней был короткий сарафан с каблуками. Когда он вошел в кухню, его глаза сразу же упали на ноги.

«Тебе нравятся мои туфли?» она сказала.

«Да», — выдохнул он.

«Хочешь поцеловать мои туфли?» она спросила.

«Да.» он сказал.

«Что бы ты сделал, чтобы поцеловать мои туфли?» она спросила.

«Что-нибудь.» он ответил.

Подняв свою храбрость, она пошла на это. «Стрип», — приказала она.

Он почти упал на себя, изо всех сил пытаясь выбраться из своего костюма. Он оставил свою одежду в куче и стоял перед ней на кухне.

«Колено», сказала она.

Он опустился на колени, его член был огромен и фиолетовый.

«Мастурбируйте для меня», — приказала она и предстала перед ним, когда он начал гладить его член.

«Поторопись и сперма!» — приказала она.

Он яростно бил его член снова и снова, пока, наконец, он не взорвался, снимая сперму на полу перед ней, неизменно получая некоторые на ее ботинке.

В тот момент в отношениях она никогда не слышала о FLR или женском доминировании, но сцена возбуждала и возбуждала ее. «Ты можешь поцеловать мои ботинки», — сказала она и наблюдала, как он остался на четвереньках, осторожно избегая лужицы на полу.

«Вы пропустили пятно», — хихикнула она, когда он работал вокруг капли спермы на ее ботинке. «Если вы хотите, чтобы я продолжал носить такие ботинки, вы должны быть уверены, что они чисты».

Он посмотрел на нее с пола, улыбнулся и облизнул сперму с ботинка.

Это было слишком много. Ей казалось, что ее соки начинают бежать по ее бедру. Схватив его за волосы, она подняла его на ноги и потащила в гостиную, где она лежала на диване, и он снова опустился на колени перед ней, пока она направляла свой язык к клитору. Она ясно помнила, как четыре раза кувал на диване.
Это изменило для них все. Он стал гораздо внимательнее, и пока он был на работе, она начала исследовать.

Она начала искать информацию о мужской обуви и одержимости ног, а также о связях между обувью и мужским возбуждением. Это, естественно, привело ее к сайтам, блогам и сайтам tumblr, посвященным FLR, кабалу и дисциплине, целомудриям и CBT. Когда она узнала больше, она начала обращаться к некоторым людям в режиме он-лайн за советом и разъяснениями, сначала анонимно и в конечном итоге как член различных групп.

Это успокаивало ее, узнав, что ее чувства были широко распространены, и, нарушая норму, многие пары жили счастливо в отношениях, где женщина была первой во всех отношениях.

Получение его в долговременном целомудрии было простым. Она просто сказала ему, что так оно и будет. Ограничивая свой член и контролируя свои оргазмы, она следовала простым шагам положительного и отрицательного подкрепления, чтобы добиться желаемых результатов. Ему это нравилось. Устранение ответственности за ведение отношений и предоставление себе на службу освободило его, чтобы сосредоточиться на ней, на собственном благополучии, семье и работе. Он не мог быть счастливее. Она не могла быть более удовлетворена.

Он был особенно счастлив этой ночью. Руки, связанные над головой, лицом к стене, с завязанными глазами и завязанные ртом, она также привязала разбрасыватель к его манжетам на лодыжке, а затем связала тонкий шнур от своих мячей до ушко в центре разбрасывателя и тяжело потянула его яйца. «Чтобы помочь сохранить прикладом, где я хочу, — сказала она.

Его член сражался против клетки, соскребая стену перед ним. Последнее, что он увидел, прежде чем она завязала ему глаза, была его великолепная жена, в высоких стальных туфлях, которые заставляли его пускать слюни, черные колготки и сексуальный черный бюстгальтер. Ее 9-дюймовый ремешок был наготове, и она держала свой 4-дюймовый урожай во рту, когда она сжала манжеты над головой.

Его возбуждение было основано на сочетании видения его жены, узкого упрямого рабства, в которое она поместила его, и знания о том, что, предлагая его тело для злоупотребления и его задницу для ее члена, она достигла оргазма. За эти годы она запрограммировала цикл обратной связи его удовольствия, полностью зависящий от ее удовольствия, и он с готовностью представил себя ей каким бы то ни было образом. Ей было приятно.

Она начала медленно; щелкая гибким выездным растением на его хорошо мускулистой спине, систематически опустив его до нижней части спины, прикладом и бедрами. Она увеличила ритм и интенсивность. Его широкая спина и прикладом представили холст, чтобы она нарисовала свой шедевр. Когда раны росли, и его задница покраснела, она становилась все более возбужденной. Она знала о ее ремне, потирая ее опухшую киску, когда она избивала своего мужа. Потеряв в своем возбуждении, она начала концентрировать свои усилия на своей заднице.

Со своей стороны он был рад быть сдержанным и завязанным в рот. Сначала, как всегда, боль была почти невыносимой, а если не привязанной, он побежал бы. Но по мере того, как взбивание продолжалось и увеличивалось в интенсивности, боль стала вторичной, и он начал ощущать растущую эйфорию, так как ее хлыст вызвал эффект допамина. Когда он проскользнул в подпространство, он подумал, что забавно, что он знал на интеллектуальном уровне точно, что с ним происходит, но он потерял эту мысль и попытался оттолкнуть свою задницу, чтобы принять следующий удар. Он не знал этого, но он капал спермой.
Она тяжело дышала и все больше возбуждалась, его боль двигала ее вперед, а ремень напоминал ей о ее желании. Она заметила, как сперма капала из его клетки, и она знала, что он не обращает на это внимания. Не то, чтобы она заботилась о том, что он чувствовал, только то, что она могла контролировать его, как животное, с чем-то большим, чем хлыстом. Это наполнило ее чувством власти и власти.

Бросив кнут, она двинулась к нему, лаская его спину и покрасневшую задницу. С одной стороны, она проследила рубцы на спине; с другой, она потянулась и вытащила свою заглушку из своей задницы. Он ахнул, когда она оставила его пустым, и в ответ вцепилась в задницу, пытаясь снова заполниться.

Стоя на каблуках, она была достаточно высока, чтобы говорить ему на ухо. Ее руки скользнули по его груди, и она ущипнула его соски, заставляя его ворчать в его кляп. Его грудь была покрыта тонким слоем пота и слюни, и за завязанными глазами его глаза откинулись назад в его голове.

«Не волнуйся, шлюха», прошептала она ему на ухо «Мама скоро наполнит твою роговую койку». Он застонал и подтолкнул свою задницу к ней, прося ее член так, как только мог.

Уйдя, она перевернула презерватив на своем члене, применила щедрую куклу смазки к своему члену и к своей норе.

Вернувшись к нему, ее высокие ботинки означали, что ей нужно немного припасть, чтобы найти вход в его задницу, и когда она встала, она одним движением наколола его на член. Он хмыкнул от внезапного вторжения.

Практически обездвиженный ее петухом и его узами, он стал ее fucktoy, неспособным ответить или участвовать в его изнасиловании, кроме хрюкать, как зверь в жару.

Она снова и снова въезжала, проталкивая свою простуду мимо своей простаты и в его кишечник. В то время как он получал мало удовольствия от вторжения, вне комфортного контакта с женой и полноты в своей заднице, постоянный ритмичный контакт с ее уже возбужденной киской медленно приближал ее к кульминации.

Когда она наконец пришла, она поехала ему четыре или пять раз, затем внезапно ушла, оставив свою задницу зияющей и подмигивающей, умоляя больше.

Она рухнула на кровать, перевела дыхание и грелась в послесвечении ее оргазма. Когда она вытащила ботинки и выскользнула из своей упряжи, она восхищалась своим мужем, с гордостью носящим следы, грудь вздымалась, когда он спускался со своего высокого, капая из пота, слюни и спермы. У нее возникло искушение оставить всю ночь привязанной ночью и позволить ему задуматься, но ему нужно было рано вставать. Завтра был понедельник, его график потребовал, чтобы он добрался до спортзала и приготовил завтрак до того, как начал работать.

Компромиссная, она оставила его висящим, пока она стягивалась, и уходила в душ и готовилась ко сну. Когда она вернулась, освеженная, довольная и одетая в свои фланелевые псы, она подняла руку и отпустила одну из его рук.

«Приготовь себя развязанным, убирайся и ложись спать», — сказала она. «Что ты говоришь?» — потребовала она.

«Спасибо, богиня, — пробормотал он сквозь кляп. Она улыбнулась, поцеловала его в щеку, затем скользнула в постель и погрузилась в глубокий, довольный сон.